На
IV Международный кинофестиваль «Восток & Запад. Классика и
Авангард» в Оренбург приехал Гойко Митич. Во время церемонии открытия
кинофорума актеру вручили статуэтку «Сарматского золотого льва» за вклад
в киноискусство. Культовый герой нескольких поколений зрителей стран
соцлагеря, серб по национальности, Гойко много снимался в фильмах,
производящихся ГДР. Тогда-то актер и получил всенародное признание, так
как переиграл роли практически всех великих индейцев: Оцеолу, Виннету,
Текуме, Чингачгука. Несмотря на чрезвычайно плотный фестивальный график,
Гойко Митич нашел время пообщаться с корреспондентом «7Дней.ru».
—
Гойко — вы актер, в одночасье ставший необыкновенно популярным.
Благодаря вашим ролям — добрым, смелым, честным, вас обожает добрая
половина человечества. Что для вас слава?
—
Актер делает свои фильмы для людей, он делает свою работу. И если он
работает с такими ролями, какие давали мне, он, конечно, становится
популярным. И хорошо, если это так. Но я вам признаюсь, что до сих пор
не могу привыкнуть к тому, что вы называете «слава». Я каждый раз
удивляюсь, когда меня узнают на улице. Или незнакомые люди говорят, что
меня любят. И я не могу передать, какие эмоции я ощутил, когда меня
вызвали на сцену, чтобы дать приз. Я пережил такие моменты, которые я
могу только пожелать пережить остальным актерам.
— Вы переехали из Сербии в Германию. Потом много путешествовали по миру. Вам было трудно ассимилироваться?
—
Моя мама когда-то мне сказала: уважай каждого человека, потому что они
могут знать то, что ты не знаешь. И если ты будешь наблюдать
внимательно, то сможешь перенять их знания. А я всегда был человеком
горячим и думал, что все знаю сам — зачем мне чужой опыт? Тем более
каких-то незнакомых мне людей. Зачем мне под них подстраиваться, изучать
их обычаи? Мне понадобилось много лет, чтобы понять, что, будучи
внимательным, я приобретаю опыт, хороших друзей, счастье каждый день
узнавать что-то новое: ради этого стоит жить.
—
Фильмы про ковбоев и индейцев, снимавшиеся в СССР и остальной
социалистической Европе, назывались истерны или «красные вестерны». Это
была такая шутка?
—
Еще ребенком, в Югославии, я смотрел много американских вестернов и
индейцев всегда рисовали весьма мрачными красками. Так, чтобы всем было
понятно, что их необходимо уничтожать. Когда мы детьми играли в ковбоев и
индейцев, я никогда не хотел быть индейцем, потому что я знал, что они
плохие. Кино формирует сознание, и то, что я играл в фильмах, где
индейцев показывали с хорошей стороны — это замечательно.
— Вы ездили в Америку, чтобы изучить быт и жизнь индейцев?
—
Я никогда не снимался в Америке и поехал туда гораздо позже, чем
мечтал. А пустыню мы снимали под Самаркандом — там у нас были и
Нью-Мехико, и Аризона. Природа и климат подходили: песок, жара, лошади…
не хватало кактусов. Тогда мы нарисовали их на картоне — получилось
похоже, вышли настоящие прерии.
— После развала соцлагеря, после того, как ваше кино перестали снимать, вы больше не ездите в Россию…
—
Вы помните меня по тем ролям, когда я был молодым. Но я довольно много
работал все эти годы. И у меня было не так много свободного времени,
чтобы просто путешествовать. Впрочем, возможно, скоро я снова буду
приезжать часто. И, не исключено, что вы увидите меня в новых ролях.
— А это правда, что в Германии вы работали не только во взрослом, но и в детском кино?
—
Я полюбил детское кино и, когда представилась такая возможность, стал
продюсировать и играть в фильмах для детей. Вы же знаете, как говорят:
дети — цветы жизни. В одном из моих фильмов маленький мальчик ездит в
школу на старом велосипеде, но мечтает о настоящем жеребце. И однажды
ему снится, что он едет на коне, а на перекрестке видит учителя
физкультуры на старой машинке. И внезапно учитель превращается в
индейца, и с ними происходит много разных вещей. Индейца, как вы
понимаете, играл я. Что поделаешь, если когда-то стал индейцем, это
навсегда.
— Ваши проекты были всегда успешны и популярны. Вы планируете продолжить работать с детским кинематографом?
—
После объединения Германии с экономической точки зрения люди стали жить
лучше, но исчезли наши фильмы. Сейчас, когда можно снимать любое кино,
нет денег. Наступило время, когда люди много говорят о деньгах,
стараются заработать столько, что каждому понятно — они не успеют
потратить заработанное до конца своих дней. Но когда я им предлагаю
снять доброе детское кино, которое принесет пользу — никто не
соглашается вложить деньги в такой проект.
— В каких ролях мы вас еще не видели?
— Я научился играть всех. Конечно, мне кажется, что лучше всего из меня вышел индеец. Но настала пора играть Гойко Митича.Гойко Митич сыграл себя в криминальном сериале "Соко Лейпциг"
|